Осень выдалась ненастная. Мелкий моросящий дождь, затянувшийся на несколько дней, Михаилу уже порядком надоел. Сидеть дома, сложа руки, развалившись перед телевизором, – это не в его правилах, поэтому старается находить себе какое-нибудь занятие: чинит в гараже старенькую "ласточку" или мастерит по дому, улучшая свой холостяцкий быт. От слякоти и пасмурной погоды у него частенько портится настроение. Начинает вспоминать свою молодость, как окончил школу с отличием, получил несколько нужных, хорошо оплачиваемых специальностей, как нёс службу в армии. Мысли с неимоверной быстротой переносятся от одного события к другому: свадьба, рождение первого ребёнка, скандал с женой, снова и снова семейная ссора, плач детей... "Как неправильно я жил!" – грызёт душу укор, – "Сколько я потерял..."

Михаил вышел на крыльцо и посмотрел на мокнущие в огороде недокопанные рядки картошки. Вздохнул, сел под навесом на старенькое кресло и сложил на животе в замок пальцы жилистых, иссохших рук. Закрыл помутневшие от нередких слёз глаза. Едва задремав, увидел всё тот же сон, который, под натиском мыслей и воспоминаний, не даёт ему покоя, приходит снова и снова. И он вновь переживает свою жизнь, видит себя молодым, небритым и... пьяным.

…Вот он – молодой крановщик, проставляется с первой получки. До этого уже пробовал напитки покрепче, но выпивал, в основном, не больше трёх стопок. Да и происходило это крайне редко и лишь в семейном кругу. Мужики "с большим жизненным опытом" учат его правильному поведению в коллективе и тому, как надо выпивать.

Уже скоро Михаил начал воспринимать преподносимые уроки "правильно". Ему стало нравиться забываться. Встречи с дружками были на тот момент лучшим отдыхом после рабочего дня.

Незаметно время пиршеств стало затягиваться. Поначалу – на неделю. Потом приходило осознание того, что с этим надо заканчивать и работать дальше. Но то ли организм, вкусивший запретный плод, то ли какая-то часть мозга, отвечающая за блаженство пребывания в эйфории, всё время не давали покоя и требовали очередного "отдыха". Правда, обычно, после него, приходилось менять место работы и перебиваться небольшими заработками.

Один он никогда не пил. Для этого дела всегда находилась компания, которая была ровно до тех пор, пока есть деньги и выпивка. Чтобы праздник продлился хоть ещё немного, Михаилу приходилось занимать. Скоро деньги перестали давать в долг, и пришло время их отрабатывать...

Где-то в глубине души он понимал, что так жить нельзя, надо завязывать с пьянками. Рассуждения на эту тему быстро испарялись в воздухе при виде очередной порции, и душа, а точнее проспиртованные мозги, радовалась очередному празднику (коих у нас на Руси немало), перерастающему в запой. "Пока мне здоровья хватает!" – рассуждал Миха (так его называли "братья по рюмке"), и это его успокаивало.

Молодые годы Михаила пролетали так, словно сломанный часовой механизм крутил стрелки по четыре оборота в сутки. Попойки уже доходили до трёх недель, а после каждой из них были страшные "отходняки": бессонные, мучительные дни и ночи. И так хотелось опохмелиться...

Одно время хотел закодироваться, но передумал. Видел, как некоторые из дружков честно выжидают год, считают дни, как на дембель, сколько там до конца кодировки, приговаривая: "Ох, и напьюсь потом!" А после этого на полгода можно было ставить отметку: "В запое".

К сорока с лишним годам, в самое лето жизни, Михаил Александрович начал понимать, что запой начинается с первой стопки, и легче отказаться от первой, чем от последующей. Это было в конце двухтысячных. Сжав силу воли в кулак, он твёрдо сказал себе: "Хватит, парень! Ты своё выпил". Только вот уж больно поздно пришло осознание – здоровье изрядно истрепалось и словно поставило условие: "Делай выбор: или бросай пить, или на кладбище". Тогда и начал цепляться за жизнь.

Тяга к алкоголю исчезла практически сразу, как "завязал с этим делом". О том, что потерял друзей-собутыльников, Михаил нисколько не сожалел. Его сердце разрывалось от боли утраты всех близких ему людей. К большинству из них он мог зайти теперь только на погост.

Однажды вечером, сидя за кухонным столом в своём родовом гнезде – в доме отца, а прежде деда и прадеда, он достал чистую тетрадь и записал в ней такие строки: "Живу на кладбище. Все мои там... Кроме меня. Больно, одиноко... Снова запить – это стало быть всё... Конец! Одно спасение – в работе".

В наследство Михаил получил дом и несколько десятков соток земли. Теперь здесь он хозяин, а значит нужно содержать всё в порядке. Развёл скотинку, засадил огород. Основной доход – по осени от продажи картошки, ягод да грибов.

…Эта осень его совсем не радовала. "Если так пойдёт и дальше – придётся в слякоти докапывать картошку, – вздохнул, очнувшись от дремоты, и отправился в дом заварить чай с душицей. – Ничего... Зиму как-нибудь перебиться, а там, может, весна солнышком порадует..."

Эта история не выдумана, и Михаил (настоящее имя мой собеседник просил не разглашать) – наш земляк. Он согласился рассказать о себе лишь потому, что захотел донести до многих мысль о том, что бросить пьянствовать может каждый, что молодым незачем даже начинать этим увлекаться, тем самым, коверкая себе жизнь, а тем, кто пьёт – не обязательно ждать, когда здоровье выдвинет ультиматум. За все годы трезвости никто из пьющих не обратился к нему за помощью, советом, никто не задал вопрос: "Как мне бросить пить? С чего начать, чтобы избавиться от пагубного пристрастия?" Обращаются за другим: просят денег опохмелиться. Он постоянно слышит, как люди жалуются на то, что нет денег, что негде их заработать. У него же другой подход к жизни:

– Деньги под ногами! Нужно только наклониться и поднять. Невыгодно держать подсобное хозяйство? Так для себя кусок мяса всегда вырастишь. Работы – море, самое главное – не пить! А "расслабиться" можно по-другому: сменой деятельности.

Иллюстрация: Яндекс. Картинки.