• Из всех армейских фотографий в альбоме И.Г. Симонова сохранилась только одна, где он с родителями во время единственного отпуска за семь лет службы.

Великая Отечественная война ворвалась в жизнь советских людей неожиданно, принося разруху, горе и голод. Мужчины уходили защищать Родину. Вот и в далёкой сибирской деревне Вилково, в семье Симоновых, отец и старший брат отправились на фронт, оставив 14-летнего Ваню в доме за старшего. Кроме него, в семье были ещё двое младших братьев и сестра.

– Ничего хорошего не видели. Одеть было нечего, – вспоминает страшное время уже седой Иван Григорьевич. – Хлеба досыта не ели, какое это житьё было? Из травы лепёшки делали...

Спустя три года, в ноябре 1944-го, Ивана Симонова призвали в ряды Вооружённых сил СССР. По распределению отправили учиться в Красноярск на сержанта, а в мае 45-го увезли на восток в уссурийскую тайгу.

– В тайге нас готовили к наступлению на японскую армию, – начал рассказывать фронтовик, восстанавливая в памяти эпизоды тех дней. Переведя дыхание, продолжил: – Там никаких домиков, ничего не было. Офицерам вырыли землянки, а сами спали на свежем воздухе на земле по два человека. Одну шубку стелили, а другой укрывались. Не сон, одно мучение! Кормили плохо: пока идёшь от полевой кухни до своего мес-та, в котелке уже и нет ничего... На учениях было несладко: дают команду: "Мост заминирован!", нужно через реку перебраться во всём обмундировании. Нам постоянно говорили: "Тяжело в учении, легко в бою будет!"

После подготовки молодых бойцов повезли через пограничный посёлок Гродеково (Приморский край, сейчас называется п. Пограничный) в Маньчжурию (северо-восток Китая), где дислоцировались значительные силы противника. Фактически с 1932 года территория Маньчжурии целиком контролировалась Японией.

Связной батальона сержант Симонов попал в 233-й полк, где таких молодых солдат, как и он, было больше половины. Остальные были опытными бойцами, прибывшими с Западного фронта. На общем построении командир полка отдал приказ готовиться к операции и сказал, чтобы написали письма домой. На рассвете 9 августа 1945 года советские войска начали боевые действия Маньчжурской операции.

– В 4 часа утра мы тронулись. Перед нами была поставлена одна задача – идти только вперёд! – продолжил историю участник боевых действий. – Мы подошли к японским казармам. У них только один часовой на вышке был, да и тот сонный. Смотрим, японцы выходят в туалет в одних рубахах. Наши пограничники разделись, как японцы, и за ними в казарму. Дневальный тоже спал, не успел поднять тревогу. Мы их прямо на нарах, сонных, и покололи. Они даже развернуться не успели.

Через восемь километров, у японских складов, нашим солдатам пришлось преодолеть ожесточённое сопротивление противника. Стрельба продолжалась несколько часов, пока на помощь не подошёл танк. Когда склад загорелся, японцы стали прятаться в печи и стрелять из топок. Тех, кто пытался вырваться из огня, наши бойцы загоняли обратно в склад...

– Взяли нескольких японцев в плен. Командир их допрашивать стал, а они не говорят ни слова, только улыбаются. После расстрела так с улыбкой и упали! – сказал фронтовик. – Были случаи, когда порабощённые китайцы сами приводили к нам связанных японцев. Издевались те сильно над ними.

На пути к городу Муданьцзян (в переводе – "Извивающаяся река") наши войска не раз встречали фанатичное и самоубийственное сопротивление противника. Некоторые смертники бежали на строй вооруженных солдат с одним ножом. Другие, чтобы подорвать советские танки, выпрыгивали на них из сопок.

– Страшно было, чего говорить, – опустив глаза, вспоминает Иван Григорьевич. – Через нас стреляла наша артиллерия, да и так, встретишься с японцем нос к носу, кто быстрей? Ты его или он тебя?!

14 августа японское командование обратилось с предложением о заключении перемирия, но военные действия с японской стороны не прекращались. Лишь через три дня их армия получила приказ своего командования о капитуляции, которая началась 20 августа. Но и он не сразу до всех дошёл, а кое-где японцы действовали и вопреки приказу. Отдельные столкновения продолжались вплоть до 10 сентября, ставшего днём полной капитуляции и пленения японской армии.

После советско-японской войны И.Г. Симонов служил в Вооружённых силах ещё шесть лет. После расформирования одной части его переводили в другую. Так, за всю службу он сменил семь частей. Побывал в инженерном батальоне, в артиллерии и в танковых войсках, где был командиром орудия. За время службы дома побывать довелось только один раз, да и то на последнем году армейской жизни. Старший брат Матвей погиб в Германии, отец вернулся домой с ранением.

Прошли десятилетия, но события тех пор навсегда остались в сердце Ивана Григорьевича. Он не ропщет на судьбу и не досадует на выпавшую участь, только радуется, что сейчас над нами мирное небо. Что его дети, внуки и правнуки не знают голодного времени. 27 мая Иван Григорьевич Симонов отметит свой 85-летний юбилей.