Майра Ибраевна Губайдуллина, жительница деревни Новоаптулы, прожила жизнь, похожую на жизнь большинства представителей своего поколения: наполненную трудами и заботами, хлопотами о родных и близких, счастливыми приобретениями и горькими потерями. Есть в её жизни и страницы, достойные особого уважения. За плечами солидный колхозно-совхозный стаж, отмеченный почётными грамотами и медалью "Ветеран труда", отличный жизненный опыт, замечательные дети и воспитанные с её помощью внуки и правнуки, которые 27 августа, в её 80-й летний юбилей, соберутся за большим столом, чтобы выразить родному человеку свою благодарность и признательность.

– Родилась, выросла и состарилась я здесь, никуда не уезжала, вся моя жизнь прошла в деревне, – начала свой рассказ Майра Ибраевна. – Отец – колхозник, а мама по причине многодетности не работала. Десять нас у них было, я четвёртая, последняя перед войной родилась, после неё – ещё шестеро. Как началась война – я не помню, мне ещё года не исполнилось, знаю, что старшего брата и папу призвали на фронт в первые дни. Пять лет отца не было. Бедно жили: ни еды, ни одежды с обувью. Выручала корова, молока много давала. Старшие брат с сестрой траву собирали, толкли её, мама молоком разбавляла, вот и похлёбка получалась. Я себя в то время запомнила сидящей на печке голышом, завёрнутой в какую-то тряпку. Через год после Победы крепко пораненный вернулся отец. Этот момент уже как сейчас помню. Откуда что взялось?! Сорок шестой год, голод страшный, а у нас и хлеб на столе, и картошки наварили, первый раз я тогда досыта наелась. Папа дров заготовил, дома тепло стало, а потом опять голод: не ели вдоволь, пока Сталин живой был, – всхлипнула от нахлынувших воспоминаний собеседница и надолго замолчала.

Я не торопил её расспросами, рассматривая нехитрую обстановку. В просторном доме с высокими потолками нет ничего лишнего и, согласно возрасту хозяйки, старого. В зале современная мебель: диван, кресла, журнальный столик. На кухонном столе неоконченная работа, когда мы вошли с племянницей хозяйки – Венерой, она стряпала беляши.

– В школу я ни одного дня не ходила, сейчас в это трудно поверить, а мне вспоминать страшно, но надевать, действительно, было нечего, даже обносок не оказалось таких, чтоб в люди выйти. Ну мало-мало встали на ноги. В 18 лет замуж вышла за местного парня, родила одного за другим пятерых ребятишек, а декретных-то отпусков не было. Я работала в колхозе, сначала разнорабочей, а потом перевели в доярки, по 25-30 коров доила руками. Мужиков с войны мало вернулось, вся работа на женщинах держалась. Хочешь больше получить – работай больше, вот и старалась, первотёлок раздаивала. Переименовали нас в совхоз, потом аппараты доильные появились, группы увеличились. Детей своих с мужем воспитывали так, как нас когда-то воспитывали наши родители. С малолетства приучали к труду, дисциплине, внушали быть честными и уметь заботится о других. Сейчас у них свои крепкие семьи. Муж был работящий, дети его любили, построили с ним вот этот дом, а перезимовать ему здесь уже не довелось, рано умер, уже тридцать лет одна живу, – то и дело смахивая слёзы, продолжает рассказ Майра Ибраевна.

Пытаясь отвлечь собеседницу от грустных воспоминаний, прошу её рассказать о вечерних девичьих посиделках, о том, как добирались до летней дойки, о походах в лес за грибами и ягодами.

– Скота у нас много держали, доили на двух летних дойках, по 12 доярок в одну сторону уезжало. Конечно, песни дорогой пели, они для нас тогда как лекарство были. На открытой машине нас возили и без ремней безопасности (иронизирует на современную тему – Авт.). Частенько пешком приходилось добираться. А вот вечёрки как-то не запомнились: редко я в них участие принимала. Конечно, танцы, песни и частушки под гармошку, игры разные – всё было. Мы тяжело работали, наверное, поэтому и отдыхать умели. Всё это было, а сейчас главное моё богатство – это дети, внуки и правнуки! Трое детей рядом живут, если надо – всегда помогут и душевно поддержат. Хорошие они у меня, дай Аллах всем таких! – закончила беседу Майра Ибраевна.