Начало в №№ 5, 7

Во время очередного приезда в Усть-Лотовку мы повстречались с Лидией Григорьевной Брызгаловой. Её воспоминания ещё раз подтвердили версию о живших когда-то в деревне выходцах из Средней Азии.

– Моя бабушка рассказывала, что местных раньше хоронили в Кротово, а за рекой находилось киргизское кладбище. Летом там всегда было много ягод, но мама нам, ребятишкам, говорила: "Не собирайте здесь ягоды, это кладбище", – рассказывает Лидия Григорьевна.

Но вернёмся к архивным документам. 

В начале ХХ века перед крестьянами достаточно остро стоял земельный вопрос. В надельном кругу земли и сенокосных мест было недостаточно.

В 1907 году крестьяне деревни Усть-Лотовки отправили наказ членам II Государственной Думы Российской Империи от Тобольской губернии. В "Приговоре Устьлотово-кротовского сельского схода", опубликованного в шестом номере периодического сборника "Сибирские вопросы", который выходил еженедельно при участии сибирских депутатов В.В. Колокольникова, Н.Я. Коншина, И.П. Лаптева и Н.Л. Скалозубова, сказано:

"1907 года марта 11 дня мы, нижеподписавшиеся, крестьяне домохозяева Тобольской губернии, Ишимского уезда, Кротовской волости, Устьлотово-кротовского сельского общества, состоящего из двух деревень – села Кротовского и деревни Усть-Лотовки, в которых 203 двора, 386 ревизских душ и 170 домохозяев, имеющих право на сельский сход. Сего числа по распоряжению нашего сельского старосты Шахматова был собран сельский сход, и на оный явилось (?) (так в тексте. – Авт.) человек, что составляет более 2/3 всех домохозяев, имеющих право голоса на сельском сходе.

На сходе имели суждение о разных общественных делах и по обсуждению пришли к заключению просить депутатов Государственной Думы от Тобольской губернии:

1) Внести вопрос в Государственной Думе о передаче казённо-оброчных и других земель без выкупа в число душевого надела крестьян, так как участки расположены кругом старожильческих обществ на расстоянии 1 ½ версты. В надельном кругу земли и сенокосных мест не достаточно; леса вовсе нет, оплата талонов подрывает благосостояние народа.

2) О скорейшем введении в Сибири земства на началах самого широкого народного участия.

3) О введении в Сибири всеобщего начального образования, об увеличении средних учебных заведений на средства государства.

4) О введении приходного налога и уменьшении косвенных налогов на предметы первой необходимости: чай, сахар, керосин, спички, табак и прочие товары.

5) Об отмене исключительных положений, существующих в стране, тем более, что население Тобольской губернии совершенно мирное, и стеснительные меры для него излишни.

Сибирские вопросы: периодический сборник, № 6, 15 апреля 1907 год. Типография Альтшулера. Санкт-Петербург.

Но всё-таки сибирские крестьяне в основной своей массе жили значительно лучше, чем крестьяне европейской части страны.

Идёт время. Усть-Лотовка растёт и развивается. В 1912 году в деревне работали: кузница, хлебный магазин, водяная мельница.

В 1918 году Аромашевская волость Ишимского уезда, в которую входила деревня Усть-Лотовка, перешла в состав образованной Тюменской губернии.

По сельскохозяйственной переписи 1926 года в деревне насчитывалось 565 человек.

В 1928 году в районе началась коллективизация. В 1933 году в Усть-Лотовке было организовано два колхоза "Верный путь" и имени Калинина. Председателем колхоза "Верный путь" стал Степан Макарович Барабанщиков.

К концу 30-х годов у колхозников появились трактора и другая сельскохозяйственная техника.

1941 год. С началом Великой Отечественной войны жизнь в деревне круто изменилась. Мужчины ушли на фронт. Весь тяжёлый крестьянский труд лёг на плечи женщин и детей. Пахать, сеять, убирать урожай, приходилось на лошадях и быках. Всю технику забрали на нужды армии.

38 усть-лотовских воинов не вернулись с фронта, оставшись лежать в братских могилах. Имена фронтовиков увековечены на монументе, установленном на деревенском погосте.

После окончания войны тоже жилось нелегко.

– Голодно и холодно было. Ели траву – кобылятник, крапиву. Весной замёрзшую картошку искали на полях. Мама с утра до ночи в колхозе работала. В школу я пошёл в 1947 году, когда мне было девять лет. В Усть-Лотовке имелась начальная школа. Окончил четыре класса, а в потом уже в Кротовской школе учился, жил в интернате. В школу собираешься, а с собой-то положить поесть и нечего. В колхозе мы, ребятишки, тоже работали вместе со взрослыми: сено косили, возили навоз на поля на быках, позже я на лошади доставлял копны и коровам воду в железных бочках. В послевоенное время доярок не хватало. Меня попросили помочь, и я два года доил коров. Электричества на ферме не было, доили вручную. В Усть-Лотовке имелась молоканка, где собирали молоко. Там стоял ручной сепаратор, его крутил мой дядя, – вспоминает житель Усть-Лотовки Михаил Иванович Ковальчук.

А вот рассказ о том далёком времени Лидии Григорьевны Брызгаловой:

– Мама работала учительницей в начальной школе. Уходила утром и на целый день. А вечером ещё стопы тетрадей принесёт, всю ночь сидит проверяет. Детей в деревне было много. В каждом классе учились по 25-35 человек. Нас в семье росло трое, я самая старшая. Сестра, была совсем маленькая, мне пришлось с ней водиться, поэтому в школу со своими сверстниками не получилось пойти. Потом уже, когда подрастили сестру, пошла учиться в мамин класс с маленькими ребятишками. Маму звали Екатерина Дмитриевна. Она была строгая учительница, и знания давала хорошие. Многие тогда оканчивали четыре класса и дальше не учились. С семи лет ребятишки уже трудились в колхозе, помогали взрослым. Только весна начнётся – идём полоть колхозные посевы. Осенью – горох убирали. Ручонки-то маленькие, что там мы могли, но старались, работали.

Окончание следует.