Давно это было, в своё время историки мало уделяли внимания этой теме, а может просто опасались давать характеристики мятежным командирам, да и большинство документов для них, конечно же, были не доступны. Сейчас же очевидцев, а тем более участников той жестокой и бессмысленной бойни в живых уже не осталось, но в рассекреченных архивах сохранились скупые записи и отчёты красноармейских крючкотворов о проделанной работе, и подшивки газет того времени, которые освещали и эту тему. Если внимательно в них вчитаться, то можно понять, каким было отношение крестьян к наступившим переменам, и почему власть заставила хозяев самых крепких хозяйств бросить всё и взяться за оружие, пытаясь защитить своих жён и детей от голодной смерти. Копии некоторых из этих драгоценных документов недавно появились и на родине "генерала", с ними меня познакомила культорганизатор Большекусерякского сельского клуба Ольга Николаевна Цветкова.

Отряд под руководством Петра Семёновича Шевченко сумел продержаться почти дольше всех, а был он небольшой частью огромного крестьянского восстания против советской власти, или как его долгое время называли – кулацко-эсеровского мятежа, не вошедшего в учебники по истории. Зато из них мы знаем, что в 1920 году в центральных районах России свирепствовал голод, вымирали целые деревни, а в Москве и Петрограде хлеб выдавали по карточкам. Судьба революции висела на волоске. Спасти положение можно было только отняв продовольствие у крестьян Сибири и Урала, причём любой ценой. В Тюменской губернии и без того действовали заградительные и продовольственные отряды, которые без всяких ограничений изымали хлеб, но его всё равно не хватало.

Огромную работу в изучении архивных материалов, поиску очевидцев и бесед с ними о тех кровавых событий провела журналист Ольга Ожгибесова. Во многом благодаря её любознательности и упорству стали известны события этого непростого времени и само начало бунта, о котором в фильме "Генерал мужицкой рати" рассказывает историк Надежда Проскурякова: "Первыми взбунтовались женщины в деревне Новотравное. Подняла бабий бунт Татьяна Ивановна Григорова, по прозвищу Игнашиха. С криками: "Бабы берите вилы, ухваты!" она повела женщин к амбарам, где хранилось зерно. Красноармейцы начали стрелять... Деревня Новотравное оборонялась отчаянно. Мужики, прошедшие Первую мировую войну, грамотно организовали оборону своей деревни: выкопали окопы, на колокольню поставили наблюдательный пункт и пулемёт. Они заранее знали, когда идёт красноармейский отряд, пропускали их до середины села, закрывали выход и перекрёстным огнём уничтожали".

Разумеется, власть на это ответила очень жёстко, чему свидетельствует приказ помглавкома по Сибири Шорина: "При взятии деревни Новотравное приказываю: установить имеющиеся у вас орудия на близких дистанциях и прямой наводкой, метким огнём, разрушать каменные строения, где засели бандиты".

Восстание в этой деревне закончилось расстрелом крестьян, что было для красноармейцев делом обычным: "Вот поработаем, – смеялись они, – приедем свататься", – говорится в фильме. В начале февраля 1921 года Ишимский уисполком отдал приказ: "Всякое сопротивление подавлять безо всякой пощады, вплоть до уничтожения целых деревень, с применением пулемётов и орудийного огня, а взятых заложников и пленных – расстреливать".

По архивным данным, в боях за село Новотравное погибло чуть боле двухсот красноармейцев, в то же время только за 25 дней февраля в Ишимском уезде погибли более трёх тысяч повстанцев. Красноармейские отряды, по сути, превратились в отряды карательные: крестьян расстреливали сотнями, без суда и следствия.

Руководимый отчаянием и обречённостью мятеж разгорался с невероятной быстротой и силой. В занятом восставшими Голышманово уже был создан штаб народной армии, который выпустил воззвание: "Мы – крестьяне великой Сибири восстали с надеждой победить! И если же нам придётся умирать, то помните, братья, лучше умереть в бою с насильниками, чем умереть от голода. Или смерть, или победа!"

В это же время в освобождённом от коммунистов Тобольске начала выпускаться газета "Голос Народной армии". В статье "Военное обозрение", вышедшей 1 марта, рассказывалось о том, как возникло восстание на их территории, и о ходе боевых действий на это время в окрестностях города: "Пожар восстания в Тобольском уезде вспыхнул не сразу. Первые искры посыпались со стороны Тарского уезда – восстали Карагайская и Тукузская инородческие волости, но, ярко вспыхнув, эти первые искры быстро погасли. Движение в них началось дружно и напряжённо. Тобольск, коммунистический Тобольск, чувствовал себя в зените силы и могущества. Жестокими репрессиями он потушил восстание в этих волостях. Многие повстанцы были расстреляны на месте, ещё больше произведено арестов, позднее почти все арестованные также погибли.

Тем временем вспыхнул Ишимский уезд, откуда движение проникло в Малиновскую волость, которая в свою очередь привела в движение волости Шестовскую и Ашлыкскую. В это же время Кротовский отряд занял Истяцкую волость, а ещё через несколько дней – село Чёрное. Здесь отряд повстанцев наткнулся на сильное сопротивление значительного отряда коммунистов. Завязалась борьба, длившаяся более недели и закончившаяся бегством коммунистов. Пока шла борьба у Чёрного, отряд Шестовской волости двинулся на Тюменский тракт, захватил и организовал волости Тоболтуринскую и Карачинскую и начал обход Тобольска. Результат этой работы мы все знаем, в частности – занятие Тобольска. В данное время весь Тобольский уезд совершенно очищен от коммунистов, и партизанские отряды Тобольского уезда выдвинуты к уездной границе для преследования бежавших коммунистов. Часть же отрядов пробивает дорогу к Тюмени, которая должна быть освобождена и служить для Тобольска базой и опорой".

Подпись под статьёй отсутствует, но из слов автора уже можно судить о масштабах разгоревшегося восстания. Подтверждает его величие и отчёт о состоянии Ишимского уезда и уездной организации РКП(б) за июнь 1921 года: "Политическое состояние в июне месяце нужно считать неудовлетворительным. Существование бандитов продолжается, они делают набеги в Северном районе уезда, в волостях с центрами в сёлах Готопутово, Кротово и Большое Сорокино. В этом районе оперирует довольно крупная шайка бандитов, хорошо вооружённая, под командованием местного крестьянина Шевченко".

Читая переданные мне документы, узнаю, что этот отряд Шевченко был создан в Кротовской волости в начале февраля 1921 года и состоял он из тысячи мобилизованных крестьян, вооружённых пиками, палками, холодным оружием.

Александра Терентьевна Волченко, проживавшая в деревне Большой Кусеряк по соседству с семьёй Шевченко, вспоминала: "Пётр Семёнович был бойким, все бабы его любили, и когда выбирали командира, кричали: ‘‘Только Петьку!”. Было избранному командиру около сорока лет. Высокого роста, худощавый, русоволосый и голубоглазый. Пешком не ходил, а когда садился на коня, то ноги едва земли не доставали. Мужики смеялись: дескать, при таком-то росте лучше на тачанке ездить. Подтянутый и очень строгий, всегда носил военную форму и сапоги. У Петра Семёновича было двое детей – Капитолина и Василий, младшему шёл только второй год".

Из её же воспоминаний узнаю о том, как жила семья руководителя восстания: "Когда наступали красные, то многие жители старались спрятаться в лесу. Однажды, убегая по лесной тропинке, жена Шевченко потеряла сына, который выскользнул у неё из куска старой овчины, – не было в доме лишней тряпицы, семья жила очень бедно". Ещё у него было две сестры, Евгения и Елизавета, и три брата. Илья был убит в самом начале восстания, Василий потерялся ещё при белых, а Яков служил в Красной Армии.

В общем-то, революция дала права и власть малоимущим, и становится загадкой, почему бедняк Шевченко не просто встал на сторону "кулаков", а ещё и стал руководителем восстания. Не считают его кулаком и чекисты. В сводке Тюменского губчека о состоянии бандитизма на 18 июля 1921 года даются краткие характеристики руководителям повстанческих отрядов: "В Ишимском уезде численность банд до семисот человек. Отрядами руководят: Шевченко – беднякпереселенец, Букарин – кулак, бывший офицер, Сикаченко – середняк, бывший председатель волисполкома". Следующая строчка в этом отчёте, как мне кажется, всё расставляет на свои места, определяя тех, кто на самом деле являлся врагом для народа: "Прекратились беспощадные убийства совработников, есть случаи оставления в живых коммунистов" – чего не делали красные командиры.

До конца февраля 1921 года сильных боёв в районе сёл Аромашево и Кротово не было. Советские войска действовали, в основном, по линии железной дороги, и лишь с ликвидацией "голышмановской пробки" начали наступление на этот район. Село Аромашево превратилось в центр сопротивления на севере Ишимского уезда. Насчитывалось здесь около десяти тысяч повстанцев.

"В упорных боях 28 апреля за Евсино и 1 мая за Аромашево советские войска нанесли мятежникам огромный урон. Последние потеряли около 700 человек убитыми, раненными и утонувшими, примерно 5 700 человек пленными, много оружия и большую часть обоза. 1-3 мая, преследуя бежавших повстанцев, красные взяли Овсово, Кротово, Большой Кусеряк и Покровку, где завершили разгром основных сил Северо-Ишимского фронта", – написал доктор исторических наук, профессор В.И. Шишкин из Новосибирска.

Продолжение следует...